Открытое письмо Министру Просвещения

Открытое письмо Министру Просвещения

Прежде всего позвольте Вас поздравить с высоким назначением. Также хочу пожелать успехов на этой великой, но нелёгкой стезе. Министры приходят и уходят, а среднее образование остаётся на том же низком уровне. И не надо рассказывать об успехах на международных олимпиадах и всевозможных международных рейтингах. Какие бы оценки не выносили нам всякие PIACC, ICCS, PISA, они не покажут истинный уровень образования (как ни горько Вам это слышать). Нам есть с чем сравнивать нынешнее положение — с уровнем образования в советское время, несмотря на его недостатки. Недостатки можно было исправить, но, к сожалению, руководство образованием пошло другим путём.

С высоты своего педагогического и научно-методического опыта позволю проанализировать ситуацию.

Должность министра характеризуется тремя ипостасями:

  • профессионализм в данной области;
  • способности министра как руководителя;
  • система взглядов руководителя на возглавляемую область деятельности.

По первым двум пунктам Вы вполне удовлетворяете требованиям. Замечательно, что вы профессионал в образовании, как советские руководители Прокофьев, Данилов, Веселов. Очень хорошо, что у Вас за плечами ещё и МГИМО. Да и характер, по слухам, твёрдый. Всё при Вас!

Но работа с Болотовым по внедрению ЕГЭ вызывает большие сомнения. Поскольку ЕГЭ – это и Ваше детище, я представляю как сложно Вам взглянуть на это «достижение» объективно.

Я такие чувства испытала, когда внедряла свой учебник в школу, который создавала с таким энтузиазмом, с такой надеждой, с желанием помочь ученикам понять такой сложный, но загадочный предмет, как химия. Однако на практике мои надежды не оправдались. И свой труд я была вынуждена отставить и приняться за новый учебник в иной системе, в центре которой оказалась психология и нейропсихология ученика в процессе усвоения новых знаний.

Трудно отказываться от собственных взглядов, но это по плечу мыслящему и ответственному за своё дело человеку.
Для этого необходимо проанализировать все изменения, внесённые в разрушение советской системы образования с точки зрения эффекта, который повлекли эти изменения. Когда на пути изменений делается первый шаг, трудно предвидеть все его последствия. По прошествии времени уже можно оценить все положительные и отрицательные последствия.

Прежде всего было ошибкой принимать за демократизацию принцип выбора. Выбор школ, выбор предметов, выбор профилей, выбор учебников, право на самостоятельное составление программ школами и т.д. и т.п. Демократия — это не равно выбору. Демократия — это управление народа (буквально). И ещё мудрец Сократ сказал, что многие вопросы не решаются голосованием (выбором). Нельзя лечить инфаркт, выбирая из множества противовирусных средств. Нельзя выбрать материал для построения самолёта из подручных материалов: дерева, глины, гранита и т.д… Нужен точный расчёт и единственный подходящий материал без выбора. Нельзя выбрать из множества специалистов дворника для рассчёта ракет. Этим занимаются только специалисты без выбора. Я намеренно утрирую. Есть у человечества знания, которыми он должен руководствоваться. Строгие и непреодолимые. Потому что знания человека отражают законы природы, которые действуют однозначно. Они не подчиняются человеку, человек к ним приспосабливается. У него нет выбора в этом отношении.

В педагогике свои законы, которые нужно соблюдать. При не соблюдении они, эти законы, жёстко мстят человечеству. Так, практико-ориентированная система мстит человеку тем, что молодое поколение не учится мыслить, а учится лишь только выполнять. А выполнять можно не думая. Это ведёт к деградации человечества.

Но долгое время нашим образованием занимались министры, которые вряд ли были профессионалами. Назначенцы были не на месте, как дворник в конструкторском бюро. Во всяком случае, ректор вуза не имеет знаний о среднем образовании, которое имеет свою специфику. И каждый из многочисленных министров-ректоров вносил свою лепту в разрушение советской образовательной системы.

Что имеем?
Выбор обернулся профанацией. Не может ученик выбрать школу. Даже родитель не выбирает. Выбирает школа учеников. Причём выбирает первоклассников, как на рынке крепостных выбирали баре.
Помню, как хотела перевести своего внука в химико-биологическую школу. Он очень любит свою сестру, которая училась в этой школе. Поэтому малыш хотел выбрать эту школу. Но учитель устроил этому крохе экзамен. Представьте себя на месте маленького ребёнка, росшего под неусыпным вниманием родителей и близких родственников. Ребёнка, только начавшего знакомиться с необъятным внешним миром. Чужая тётя его сурово допрашивает. Маленький, испуганный, растерянный, непонимающий как себя вести. В результате вердикт: нам такого не надо. Так осуществился выбор школой ребёнка, а не ребёнком школы. Сейчас этот мальчик в другой школе замечательно учится по всем предметам, особенно по математике и физике, принимает участие в чемпионатах по карате разного уровня, успевает в шахматах, музыке. Но той школе он не пригодился. Так осуществляется выбор учеников школами в духе крепостничества, только в зубы не заглядывают.

Не меньшим казусом обернулся выбор учебников учителем. Во-первых, учитель сформировал собственную систему преподавания предмета и находится в плену стереотипа. Это нормально для психики человека. Но вредит прогрессу в педагогике: учителю трудно согласится на нечто новое. И такой учитель (коих большинство) становится преградой к новому, прогресс на этом и заканчивается. Во-вторых, никто и не собирался учитывать выбор учителя. Учебники учителю навязываются районным звеном образования, более высокими инстанциями. Бывает, что школьный библиотекарь сам заказывает учебник, посоветовавшись с коллегами: «Как там у Матрёны? Как там у Христи?». Какая там наука методика! Способ один: что говорят на базаре, извиняюсь, на рынке. Недаром экс-министр А.Н.Фурсенко сказал, что министерство за качество учебников не отвечает, отвечает рынок. Значит, торгаши диктуют, по какому учебнику преподавать учителю, т.е. дворник будет рассчитывать ракеты.

Если издательство возглавляет торгаш, то он имеет одну цель — прибыль, нажива. Ему всё равно, какие знания заложены в учебнике и как будут их усваивать или не усваивать ученики. Это в советское время издательство Просвещение возглавлял профессионал Д.Д.Зуев. Тогда в Просвещении был и научный редакторский отдел, который возглавлял тоже профессионал В.Г.Бейлинсон. Было выпущено 20 книг серии «Проблемы школьного учебника».

Среди издательств царит жёсткая конкуренция. Это на заре перестройки нам внушали, что конкуренция всё решит. И мы поверили. Но оказалось как в пословице: гладко было на бумаге. В конкуренции проявляются низменные качества человека: ради наживы пройтись по головам. Ещё недоброй памяти Кондаков добивался, чтобы было одно издательство — Просвещение.

Мысль хорошая. Но с точки зрения рынка — это монополия. А с точки зрения педагогической и дидактической науки — это хорошо. Одно издательство — единое образовательное пространство, которое прописано в законе. Однако для этого издательство должно подчиняться науке, а не рынку. Значит, оно не должно быть частным, как и всё образование.

Образование — отрасль слишком значима для общества и государства. Мы все за новые технологии. Но они идут от образованности общества. Понятно, что не дворники будут осваивать новые технологии, а образованные люди. От этого зависит процветание государства. В речах президента В.В. Путина всё время это звучит. Так нужно сделать образование в соответствии с задачами. Оно должно быть ГОСУДАРСТВЕННЫМ. Не частным, не муниципальным, не разрозненным. Нельзя допускать принцип «Что хочу – то ворочу».

И учебники должны писать профессионалы. Это не значит, что авторы должны быть академиками в своём предмете. Это значит, что кроме предмета они должны знать законы дидактики, психологии, теории познания. Вы знаете таких? Покажите, хотелось бы познакомиться.

Учитель не может отличить хороший учебник от плохого. Он судит со своей точки зрения, в меру своей образованности. К сожалению, эта мера разная, что греха таить.

Учебник не может оценить эксперт при простом прочтении, даже если он академик. Потому что учебник – не книга для чтения. Это сценарий учебного процесса, это сценарий процесса усвоения знаний учеником. Эксперт должен представить этот процесс. Если эксперт в школе не работал, если он не испытал на себе учебный процесс, то и представить себе его не может, следовательно не может оценить учебник. Но у нас как раз так и оцениваются учебники. В результате довольствуемся такими учебниками, которые постоянно вызывают нарекания в обществе.

Экспертиза путём прочтения текста не есть окончательный вердикт для запуска учебника в школу. Это начальный момент, после которого начинается экспериментальная проверка учебника в школе. Так было в советское время. Педагогический эксперимент – великое дело. Если автор добросовестный, он сразу поймёт, что попытка не удалась. Или наоборот, удалось, но с промахами. Что-то надо поправить, что-то убрать и т.д. Я писала не раз и статьи на эту тему, и письма министру, и Путину. Экс-министр Васильева взялась за эту идею, стали поговаривать, что учебники сначала надо проверять в эксперименте. Но идея потонула. Возможно в текучке дел, возможно (и скорей всего) в огромном сопротивлении торгашей. Они бы много потеряли, особенно издательство Просвещение. В этом издательстве много слабых учебников.
Кстати экс-министр Ливанов своим сокращением числа учебников нанёс ещё один урон этой стороне образования, отрезав ножницами часть списка учебников и издательств. Так издательство Балас с его учебниками начальной школы, которые получили премию президента, попали в корзину. Туда же полетело издательство Фёдорова, базировавшееся на передовой методике Занкова, одного из славных представителей нашей педпсихологии. Ливанов теми же ножницами переполовинил учебники издательства Мнемозины, не заботясь, какие учебники попали в корзину: хорошие или плохие. С тех пор уровень образования стал на ступеньку ниже.

Выбор профиля учащимися 9-х классов. Президент В.В.Путин сразу засомневался, может ли подросток выбирать профиль, ещё не имея достаточных знаний. Кто-нибудь к нему прислушался? Ау! Комитет по образования ГД РФ? Министерство? РАО? А ведь президент прав!

Плохо придумали с профилями. Во-первых, школа предназначена для общего развития и воспитания личности. Вот и нужно базовое образование. Во-вторых, для получения специальности в советское время существовали ПТУ и техникумы, а теперь колледжи (как у «них», лишь бы не наше, не отечественное, не советское). Зачем нужны профильные классы и школы? Чтобы готовить однобоких недорослей? Ещё мудрец Монтень говорил, что все беды от полузнаек. Его мысль подтверждал не менее мудрый Гоголь.
Дети не выбирают профили. На практике детей отбирают: в естественно-математические профили отбирают более успешных, в гуманитарные – менее успешных. Просеивают детей! Это как оценить? Это феодализм!

Таким образом, принцип выбора – неэффективный принцип для образования. Нужно менять ориентиры. Но для этого нужно будет преодолеть тех, кто создавал эту порочную систему с подачи всё тех же «советчиков-партнёров». Вот тут понадобится мужество, твёрдость, непреклонность, как у В.В.Путина. Думаю, у Вас, Сергей Сергеевич, всё это есть. Было бы желание переосмыслить положение, в которое попало наше образование.

Я понимаю, все уже приспособились к этому положению, хоть и клянут его. Система уже набрала инертность. Тем труднее её преодолевать. Понадобится команда.

Что до команды, то она всё время меняется. Я часто обращаюсь с письмами- предложениями, что исправить. Получаю ответы с разными подписями. Только-только получила от одного чиновника, глядь, на его месте уже другой. Фамилии разные, а ответ один: спасибо, информация принята к сведению. И ни разу не написали, в чём я права, как приняли предложения, что исправили. Отписки! Желаю Вам исправить отношение к письмам трудящихся, а не отмахиваться отписками.

Стремление к выбору, вариативности привело к тому, что сильно изменился учебный план, содержание среднего образования. В советское время вводимые в школу предметы представляли основы наук. Начиная с перестройки, это было высмеяно, бездумно отвергнуто, как всё советское. Между тем в то время предметы не только были тщательно отобраны, но и увязаны друг с другом. Каждый предмет не начинался как совершенно новый, а базировался на материале предыдущих предметов.

С разрешением писать учебники кому попало и как попало, система была разрушена. Каждый учебник стал сам по себе. Авторы старались внести новое, чтобы его не посчитали ретроградом. Писали вопреки дидактическим принципам. Писали так, что ученики не понимали тексты. Не потому что не занимательно, этого хватало (каждый придумывал разные приколы), а потому что не логично, заскакивая вперёд, стараясь дать всё сразу. А всё это вылилось холодным ушатом на детей и учителей. Так, учебник химии был написан «вверх ногами»: что нужно было изучать, как завершение предмета, легло в его начало. Разрушились межпредметные связи. Ушло понимание предметов детьми. Это одна проблема.

Вторая проблема заключается в том, что в учебный план стали вносить новые предметы. В лихие 90-е жить стало опасно. Давайте будем учить детей с младых когтей как избегать опасностей. Ввели ОБЖ. Да ещё растянули изучение на 10 лет.

А что это они у нас строгают палочки на труде? Не годится. Труд – предмет, который должен быть теоретическим. И принялись сразу же за учебники. А в них материаловедение, требующее знаний химии. Но химия только через три года придёт. Весело ребятишкам усваивать то, чего на данном этапе они понять не могут.

А что это наша публика не умеет рассчитывать бюджет семьи. Непорядок! Надо учить детей экономике. Ввели экономику.

А что это наши граждане выезжают за границу, а языка не знают. Увеличим в школе часы на изучение иностранного языка. Нет! Этого мало. Давайте введём ещё второй язык: испанский, китайский, турецкий и т.д.

И навводили столько новых предметов, что их число по сравнению с советским периодом увеличилось почти вдвое. А головка ребёнка и мозг в ней остались теми же самыми. Ну не хочет природа увеличить детские мозги. Да ещё исхитрилась так, что информация в мозг поступает по узенькому каналу рецепторов. При этом сам мозг безразмерный, может вместить много знаний. Да беда: все сразу в мозг не могут проникнуть. Толпятся они, знания, перед рецепторами, толкают друг друга, каждый норовит проскочить первым. В итоге ничего в мозг не попадает.

Вот что бывает, когда мы не знаем природных законов или игнорируем их.

В результате — перегрузка учащихся, нервные срывы, болезни. На корню ослабляем свою смену.
Так что учебный план школы – это не разгулявшаяся фантазия новаторов от образования, а научно выверенный, дозированный и согласованный порядок учебных предметов.

На съезде учителей химии по случаю 150-летия открытия Менделеевым периодического закона и системы элементов (по недоразумению названным годом периодической таблицы) выступал заместитель министерства просвещения. На жгучий вопрос учителей о катастрофической нехватке часов, отведённых на химию, ответил, что все предметники хотят увеличения часов, но откуда их взять. А простое решение — убрать ненужные предметы из учебного плана — в голову этому молодому человеку не пришла.
Конечно, на пути регулирования учебного плана возникают большие трудности. Если начать сокращать предметы, сразу потянется шлейф проблем: нужно сократить учителей, преподающих не нужные в школе предметы. Нужно убрать учебники по этим предметам. При этом издательства потерпят убытки. Вой поднимется ещё тот! Возможно, у Васильевой ничего не получилось из её хороших задумок, потому что большая инерция и сопротивление. Однако другого пути нет. Нужно ломать сложившуюся систему. Иначе не вырваться государству из цепких лап экономического кризиса и застарелых технологий.

И президент В.В.Путин, и экс-министр О.Ю.Васильева не раз говорили, что советская система образования была не так уж плоха, что из неё нужно брать полезное. Но их слова пока что повисли в воздухе.

В советской системе слабым местом был сам учебный процесс. Кстати сказать, этот недостаток характерен для образования во всём мире. Он заключается в следующем: ты садись и внимательно слушай, а я тебе буду рассказывать. Так и живём в иллюзии, что если учитель рассказал, объяснил, то ученик будет знать. И вы, Сергей Сергеевич, в учебнике дидактики читали о сущности учебного процесса: учитель объясняет, ученик слушает, запоминает и усваивает.

Но советская наука дидактика и педпсихология не стояли на месте. Она, эта наука, давно обнаружила изъяны, давно доказала, что усвоение знаний учеником – более тонкий процесс, чем обозначено в учебнике дидактики. Поэтому появились разработки Махмутова, Лернера, Матюшкина по проблемному обучению; Давыдова, Эльконина, Занкова по деятельностному подходу, возник системный подход. Проводились успешные педэксперименты. Система Занкова даже была внедрена в начальную школу.

Но тут грянула перестройка, затем нас накрыл капитализм. В перестройку самым модным словом было «инновация». И все кинулись в эту сторону. В образовании тоже. Горбачёв объединил в единое два министерства: минпрос и минвуз. Возглавил это министерство Ягодин — ректор Менделеевки. И началась отсебятина, сопровождающаяся незнанием тонких процессов обучения. По незнанию изменения коснулись антуража вокруг образовательного процесса, того что доступно пониманию обывателя. Но форма, как известно, влияет на содержание. Так и повелось. Каждый министр в лучшем случае ничего не менял, в худшем – добавлял свою лепту в разрушение советского образования. Так это и сейчас продолжается. Как в крыловском квартете: музыканты и так сядут и по-другому, а музыка не получается. И столько накопилось мусора в нашем образовании! Учитель получает разные предписания, которые обязан исполнять. А учебный процесс становится всё хуже.

В действующих стандартах предписан системно-деятельностный подход. Было бы хорошо, чтобы его авторы Асмолов и Кондаков применили бы к учебному процессу. Но они изобрели УУД, которые никак не улучшили его. В самом деле, предписано формировать регулятивную, коммуникативную, личностную, метапредметную деятельность. Но это касается опять-таки организации учебного процесса, не его самого. Зачем выделять формирование коммуникативной деятельности? Ведь у нас классно-урочная система. В ней ученики общаются между собой, с учителем, и индивидуально, и коллективно. Коммуникативная деятельность формируется сама собой. Это касается и регулятивной деятельности. Учитель задаёт домашнее задание, тем самым регулирует учебную деятельность ученика. Но с учителя требуют, чтобы он всё это показал на уроке. И он старается! В результате на передачу знаний по предмету из 45 минут остаётся 10 минут (я сама хронометрировала).

А какая может быть метапредметная деятельность, если в самом предмете не выделена та деятельность, с помощью которой ученик познаёт предмет. И получается, что стандарт — это стрельба из пушки по воробьям. Опять музыканты поменялись местами, но ещё дальше оказались от музыки.

Чтобы осуществить системно-деятельностный подход в обучении, необходимы соответствующие учебники, методики для учителя, которые должны овладеть этим методом, направленность системы образования на внедрение новой технологии обучения. Простым применением IT-технологий дела не исправить.
В советское время системно-деятельностный подход внедриться не успел. Каким же образом поколение, выучившегося в советское время, знает больше, чем нынешнее? Ведь и в советское время царил объяснительный метод обучения.

Во-первых, существовал жёсткий отбор учебников. Учебники проходили предварительную экспертизу. Экспертами назначались учёный, методист и учитель. Обсуждение проходило открыто, с привлечением заинтересованной общественности. О подкупе и речи не могло быть, как в настоящее время, когда издательства подкупают экспертный совет. Учебник чаще всего не принимался, а если принимали, то он никоим образом не мог быть сразу допущен в широкую школу. Он издавался небольшим тиражом и пускался в эксперимент в ограниченном числе школ. Это и решало его судьбу: результат в учебном процессе.

Во-вторых, учащиеся сдавали много экзаменов. Было время, что по окончании учебного года ученики в течение летнего месяца сдавали от четырёх (в начальной школе) до 7-10 экзаменов. Что это давало?
В течение учебного года ученик получает знания порциями, фрагментарно. Но мышление человека системно. Никуда от этого не уйдёшь. Предмет усвоен только тогда, когда знания сведены в систему, когда все фрагменты увязаны воедино, дефрагментированы. При подготовке к экзамену ученик перечитывал весь учебник и все полученные знания сводил в систему. В следующем учебном году он продолжал изучать предмет, основываясь на системе усвоенных знаний.

В дальнейшем учеников освободили от ежегодной сдачи экзаменов. Учебный процесс сразу стал менее результативным. Ученики переходили из класса в класс без систематизации знаний. Потерялась база, на которую должен был опереться ученик при продолжении обучения. Хотели, как лучше… Кстати, выпускники школы приходили к итоговым экзаменам неподготовлены морально. В отличие от предыдущего поколения, для которого экзамен был привычным мероприятием, частью обучения.

Этот эксперимент с экзаменами доходчиво показал, как система итоговой проверки результатов учебного процесса сказывается на самом учебном процессе. В системе с ежегодными экзаменами учителя старались как можно чаще давать возможность ученикам отвечать устно, обосновывая то или иное положение, выполняя задания. Устная речь – одна из форм обучения, в результате которой прочнее усваивается учебный материал. При отмене ежегодных экзаменов учителя стали в меньшей мере уделять внимание устной речи учеников, что внесло свою лепту в снижение качества обучения.

ЕГЭ! Ну что сказать Вам о ЕГЭ? А то, что в порыве введения IT-технологий, задания на экзаменах стали составлять под компьютерную проверку. Отпала надобность в устных ответах, в обосновании выполненного задания. У учителей отпала необходимость учить учащихся теоретическим знаниям. Они стараются научить выполнять упражнения разного рода. А зачем и почему – не столь важно. Главное, чтобы ученик писал.

Составители заданий из ФИПИ доказывают образовательному сообществу, какие сложные задания они придумывают, как много должен знать ученик. Всё правда. Только ученик говорит: а я сдавал экзамен методом тыка. И успешно. Можно научиться формально выполнять задания, бездумно. Поэтому формализм в обучении цветёт махровым цветом.

И качество обучения в очередной раз рухнуло. Не бесполезно организаторам и руководителям образования взять к руководству девиз: идущий вперёд, оглянись! Оглянись на то, что натворил, оцени свои труды по результатам.

Сложная задача стоит перед Министром, если он пришёл всерьёз и надолго. В добрый путь! Без страха и упрёка!

Автор учебников по школьному курсу «Химия» и
новой технологии обучения химии
Лилия Михайловна Кузнецова

Ответить

Ваш адрес электронной почты не будет опубликован.