10 июля состоялся профильный ЕГЭ по математике. К нашему тексту прикреплён один из реальных вариантов этого экзамена (источник – alexlarin.net/ege/2020/100720.html ), и все желающие могут с ним ознакомиться. Рособрнадзор регулярно зазывал депутатов, чиновников и журналистов на базовый математический экзамен (который в этом году отменён), чтобы те могли убедиться, что ЕГЭ — не страшен, с ним справится даже ребёнок. Выпускники прошлого века, получив высший балл на этом «аттестационном экзамене», уходили довольные собой. А если у кого и возникал крамольный вопрос:
– И за такой примитив сегодня дают аттестат?
То их успокаивали:
– То ж для гуманитариев, а для всех прочих есть профильный ЕГЭ, и там — о-го-го!

Так давайте посмотрим ещё раз, что представляет из себя вступительный вузовский экзамен по математике в виде профильного ЕГЭ?
В нём 19 заданий, первые 12 — задачи «с кратким ответом». Решение там не требуется, надо только дать верный ответ, и если он правильный — начисляют один первичный балл. В последних семи заданиях текст решения проверяют эксперты. Максимальные оценки за задачи с номерами 13 -15 – два первичных балла, 16-17 – три, 18-19 – четыре. Формат и содержание каждого задания определяется официальной демоверсией и многолетним опытом. Существенных отклонений не бывает. Потому школьники и репетиторы отлично знают, что нужно для ЕГЭ, а что не нужно. За все задачи можно получить 32 первичных балла, которые затем переводятся в итоговую оценку (от нуля до 100) по шкале пересчёта. Шкала весьма пикантная: оценку 100 ставят уже за 30 первичных баллов. В работе можно допустить грубые ошибки, не решить целиком двухбалльную задачу и получить 100.

Итак, мы предлагаем читателю на собственном опыте оценить проходной порог профильного ЕГЭ. Спойлить прикреплённый вариант не будем, но пару слов для затравки сказать надо. Например, «по части геометрии» там есть задание на вычисление объёма прямоугольного параллелепипеда (проще говоря, ящика), если известны его длина, ширина и высота. Или «задача на вероятность» (старшее поколение такого слова в школе не слышало). Такая:

Вы состоите в группе из 8 человек, двоих из группы выбирают по жребию. Какова вероятность, что выберут вас?

Для «решения» не надо ничего знать, хватит житейской логики: два шанса из восьми, не правда ли? Пишем 0,25 — вот вам один первичный балл.

Загляните в задания, посчитайте число пачек бумаги, найдите площадь треугольника, нарисованного на клетчатой бумаге, поводите пальцем по графику — и вы поймёте, с какими знаниями сегодня можно попасть в вуз, где МАТЕМАТИКА ЯВЛЯЕТСЯ ПРОФИЛЬНОЙ ДИСЦИПЛИНОЙ.

Порог для поступления по Кравцову — 6 первичных баллов, Фальков грозился поднять его до восьми. Если какие-то задачи вызвали у вас вопросы непонятными забытыми словами, то учтите: выпускников натаскивали на эти задания не один год (плюс дополнительный ковидный месяц), и они эти формулировки знают наизусть. Ибо все задачи с кратким ответом на ЕГЭ-2020 были строго в рамках примитивных шаблонов. Таким же оказалось и простейшее задание 13 (тригонометрическое уравнение), которое отрабатывают со своими учениками даже самые убогие репетиторы. У этого задания всегда была максимальная решаемость. Но в нынешнем году абитуриенты получили дополнительный бонус от Ященко: абсолютно шаблонную простейшую «экономическую задачу» (номер 17 с оценкой в три балла), которая в ряде регионов обошла по решаемости задачу 13.

Таким образом, на профильном ЕГЭ-2020 17 первичных баллов можно было набрать, имея минимум «знаний и навыков». Заметим, что по шкале пересчёта (см. 4ege.ru/novosti-ege/4023-shkala-perevoda-ballov-ege.html ) — это тестовая оценка 76. Высокобалльный результат! А за ним — практически необучаемый контингент, от которого стонут вузовские преподаватели.

А теперь о сложных заданиях. Задача 14 (стереометрия) также была шаблонной и решалась по стандартному алгоритму методом координат. Но эту задачу нельзя назвать подарком массовому абитуриенту, поскольку в геометрию большинство вообще не заглядывает. По той же причине нет смысла обсуждать задачу 16 и третью часть 19-й, они — удел избранных (и репетиторов, и школьников).

А вот задания 15 и 18 всегда были в центре внимания, если есть претензии на высокий результат. И здесь команда составителей подготовила сюрпризы (в задаче 15 надо было увидеть общий множитель, в 18-й — убрать «страшный» логарифм или корень, оставив от них лишь ограничение по ОДЗ). Эти «новации» смешны для тех, кто знает школьную математику, но ставят в тупик натасканных по шаблонам ЕГЭ. Ведь до сих пор «на ЕГЭ такого не было» (будьте уверены: на следующий год репетиторы вколотят эти приёмы в каждого абитуриента). А в целом задачи 15 и 18 были менее трудоёмкими, чем в прежние годы.

И здесь можно было бы выразить благодарность команде составителей ЕГЭ, что они таким образом мотивируют школьников расширять математический кругозор.
Если бы не одна деталь:

указанные новшества были абсолютно одинаковыми по всей стране, во всех часовых поясах.

И абитуриенты европейской России, что не поленились утром 10-го ознакомиться в Сети с разбором заданий Камчатки и Приморья, имели неоспоримое преимущество. Таких было много, потому что практика давать по всей стране задачи с одинаковым идейным содержанием установилась с 2018 года. Выпускники восточных регионов (включая Сибирь, где из-за небольшой разницы во времени конфиденциальную информацию не успевают обработать) уже три года повергаются очевидной дискриминации.

И сразу встаёт вопрос: как это совместить с официальной риторикой, которая как бы наполнена заботой о жителях восточных регионов?

Но оказывается, что «заботу» в описанном сюжете усмотреть не сложно. Ректоры иных провинциальных вузов прямо говорят: чем хуже наши школьники напишут ЕГЭ, тем меньше их уедет в столицы, не будет утечки кадров, окрепнет региональная экономика, а значит — и единство страны. Эти витиеватые рассуждения стоит довести до логического конца.

На местах до сих пор действительно выпускают хороших специалистов. Их не так много в общей массе дипломированного контингента, и в большинстве своём они уезжают в те же столицы или за рубеж. (И тут нет большой разницы: уедут они после школы или после вуза.)

Хорошо выучили, востребованы, вот и едут. Плохо надо учить, тогда все дома останутся, как неуловимые ковбои. А чтобы талантливая молодёжь не покидала сёла и малые города — надо плохо учить в школе.
(И в этом направлении наше образование движется семимильными шагами. С 1 сентября в десятых классах вводится профильное обучение. В продвинутых школах будут натаскивать на конкретный набор ЕГЭ по четырём профилям. А небольшим школам малых городов и посёлков предложен «универсальный» пятый профиль, где все предметы пойдут «на базовом уровне». Такое «образование» к вступительным ЕГЭ уже официально не будет иметь никакого отношения — подробно см. vk.com/wall-62604527_33774 .)

Да, экономика страдает от дефицита кадров. Но специалисты покидают регионы (и страну) как раз потому, что там нет экономики. Проблему экономической миграции нельзя решить дискриминацией в сфере образования. Её решение — в области экономики. Поэтому ничего конструктивного в изложенной выше демагогии нет. Создавать проблемы в образовании, чтобы уменьшить отток кадров может только полный идиот. Напротив, сложности с качественным обучением (показателем которого для многих являются сегодня баллы ЕГЭ) становятся дополнительным фактором, мотивирующим покинуть депрессивный регион.

Так что Рособрнадзор с его институтом «педагогических измерений» (что составляет варианты ЕГЭ) вносит свой вклад в обострение внутренних противоречий РФ. В том числе — и в недавние хабаровские события, где люди вышли на улицы не потому, что верят в непогрешимость Фургала. Причина волнений — в убеждённости, что будь губернатор хоть трижды вором и убийцей, никто бы его не тронул, если бы он вёл себя о в рамках предписанных правил. Арест Фургала позиционировал его в глазах многих как оппозиционера Москве и вызвал акции солидарности.

Так дружат ли с головой те, кто посредством ЕГЭ подогревает уже ощутимую ненависть к центру?
Они точно «хотят как лучше»?

Источник